Российский дизайнер и архитектор, выпускник МАРХИ, участник и победитель многих профессиональных конкурсов. «Послужной список» Арсения очень разнообразен: от дверной фурнитуры до столов и светильников, от проектов жилых кварталов до интерьеров коттеджей и банков.
На фото:
О вреде специализации. Архитектор и дизайнер — на самом деле, стороны одного и того же профессионального мастерства. Если бы спросили у Джо Понти: «Кем вы себя больше ощущаете?», он бы ответил, что с понедельника по среду — дизайнером, а к выходным думает только о чертежах. Мир начал разделять людей на специализации с 1970-х — эта пагубная тенденция пропитала все наше время. Дело в том, что при всех своих плюсах глубокая специализация имеет массу минусов. Мы получаем герметичные, не общающиеся между собой страны. Надо развивать в людях многополярность взглядов и умений, многообразие их профессиональных ответов на любые вопросы и задачи. Надо возвращаться к ренессансному пониманию профессионализма. Разве Леонардо был профессионалом в какой-то одной области?
О разрушении типологий. Я участвовал в создании нескольких мебельных коллекций, посвященных размыванию границ между работой и отдыхом. Это вызов времени. Как выглядит эта граница, где мы еще работаем и уже не работаем? Возможно, самый результативный процесс пойдет тогда, когда ты в шерстяных носках, задрав ноги, полулежа, обнимаешь свой iPad. Может, именно тут к тебе придет образ проекта, текста, сценария, делового письма? И совсем другого результата ты добьешься, сидя под лучами настольной лампы, или проглотив кол на удобном офисном стуле. Поэтому и важны исследования пограничных состояний: отдыха, расслабления, концентрации. Сделать такие состояния удобными для творчества — сверхидея для всех новых коллекций нашей мебели, светильников, и даже каких-то гибридов, как мебель-светильник.
О роли дома. Сочетания, которые когда-то казались не сочетаемыми, теперь возможны: например, куб, вырастающий из меха. Так и дом становится местом, где не только живут, но и работают. Можно давать разные этические оценки этому процессу, но он происходит. Я это чувствую как сейсмограф.
Об индивидуальности. За 15 мы делали разную архитектуру. В начале это был скованный, аккуратный стиль, с оглядкой на все то, что уже сделано до нас. Мы только немножко заигрывали с модернизмом: в одном доме могла быть структурная сетка из одного объекта, на фасаде — элемент из другого и т.д. Этого нам казалось достаточным. Но каждый новый проект добавляет раскованности, и в какой-то момент начинает проявляться индивидуальность. Притом ты миксуешь, задействуешь весь арсенал прототипов. Но получается исключительно твоя вещь, просто не на пустом месте. Никогда не поверю человеку, который будет доказывать, что какая-то находка — это исключительно его находка.
Об иронии. Ирония как архитектурный прием, который вовсю использовался лет 20-30 назад, мне не близка. Это слишком мелкий прием для архитектуры. У нас вместо иронии — свобода, яркость и платика.
Об итальянском дизайне. Это бренд и миф. Перенесемся в Данию или Швецию — там будут говорить все то же самое, но про скандинавский дизайн. Всем есть что предложить. Возможно, итальянских производителей просто много, так уж сложилось. Когда мы говорим про итальянский дизайн, мы имеем ввиду made in Italy. Но больше половины фамилий там будут еврейскими, азиатскими, арабскими... Можно говорить, что это итальянский дизайн?
О российском дизайне. Давайте себе честно скажем, что если у нас не получилось нахрапом въехать в историю дизайна, и помимо русского конструктивизма, мы не смогли создать своей мощной школы, то давайте продвигать своих мастеров. Так мы впишемся в этот постиндустриальный глобализованный процесс. И, дай Бог, найти там нам свои 3-5% рынка. Это будет лучшим подтверждением существования российского дизайна.
То, что наших дизайнеров переманивают на Запад — миф. Даже те, кто там раскрылся, а их с полдюжины, добились этого большим трудом. Огромные затраты сил и времени — только лишь для того, чтобы пробить этот барьер, ментальный и языковой. Но возможно, любому дизайнеру стоит пройти этот путь.
О новом поколении. Это те, кто уже все прочел, все посмотрел, много, где был. Мы были «детьми перестройки», а они — «дети постперестройки». Это поколение уже родилось с ощущением «открытой форточки». Они с детства мотались с родителями по миру, глядя на все вокруг, начиная с вилок в отеле и заканчивая билетиками в трамвае, соборами и музеями.
О новых технологиях. Бетон становится прозрачным, появляются дышащие волокна, растущая материя, светильники в виде летающих молекул. Современные материалы находятся все на рубеже предвосхищения неожиданного. Вот если раньше камень не мог плавать, но теперь и плавает, и летает. Если вода была водой, то теперь она превращается в пар, внутри которого возникает 3d-проекция. Инструментарий, необходимый для творчества, помещается в любом смартфоне. Пальчиком на тачскрине можно нарисовать стул или кресло, сидя в трамвае.
Пять вещей, которые я придумал и которыми я пользуюсь.
 |
Каждый день, когда я вхожу и выхожу из своей квартиры, или когда приезжаю на дачу, меня встречает дверная ручка Valli&Valli. |
 |
В офисе отдыхаю на диване «KOCHKI» c теплой шершавой тканью от KVADRAT. |
 |
На кирпичной стене дачи в подмосковном лесу вот-вот повиснет россыпь «Атоллов», это мои настенные светильники, которые выпускает французская компания Atelier Sedap. |
 |
Всегда, когда заходишь в МАРШ, приятно видеть за стеклом в библиотеке гигантские столы-острова. Приятно взять альбом и полистать его за этим столом. Производство российской компании Nayada. |
 |
Жду с нетерпением поставки морским контейнером первой партии светильников Vertigo в трех отделках. Делает российская компания «Световые технологии». |
